Фото Верещагина с орденом
Несмотря на отказ от военной карьеры, В.В.Верещагин всю жизнь напрямую или косвенно был связан с войной. «Я всю жизнь любил солнце и хотел писать солнце, – признался Верещагин. – Но фурия войны вновь и вновь преследует меня». Будучи художником, он примет участие в нескольких войнах (в Туркестане, на Балканах), а за проявленное мужество во время осады Самарканда будет награждён орденом Святого Георгия 4-й степени. Более того, свой жизненный путь В.В.Верещагин закончит как воин, художник погибнет в русско-японской войне 13 апреля (31 марта) 1904 года вместе с адмиралом С.О.Макаровым при подрыве на мине броненосца «Петропавловск» на внешнем рейде Порт-Артура.
Верещагина – художника-патриота, не мог не восхитить подвиг легендарных защитников Севастополя в годы Крымской войны, о которой он впервые услышал в 11 лет в стенах Морского кадетского корпуса. Поэтому казалось, что в жизни прославленного живописца встреча с Севастополем стала закономерной.
По поводу точных сроков пребывания В.В.Верещагина в Севастополе исследователи расходятся.
Сергей Терентьевич Аксентьев, издавший в 2019 году книгу «Василий Верещагин в Крыму» пишет, что в Крыму, в Севастополе и его окрестностях Верещагин побывал в 1865, 1896, 1899 годах. Всего им было написано около 35 крымских этюдов, но до наших дней дошло только более 10, часть из них находится в музеях бывших союзных республик и частных коллекциях.
В мае 1896 года Верещагин побывал на Малаховом кургане, посетил Балаклаву, где во время войны находилась главная квартира англичан, мыс Фиолент и его окрестности, древний Свято-Георгиевский монастырь, Инкерман, где в годы Крымской войны произошло жестокое сражение. Под впечатлением осмотра с комендантом города мест кровопролитнейших сражений и рассказов о массовом героизме участников обороны Севастополя Верещагин написал и в 1900 году издал книгу «В Севастополе. Рассказ художника В.В.Верещагина».
Верещагин задумал написать Севастопольскую серию, центральным событием которой по замыслу художника стало бы Инкерманское сражение 5 ноября (24 октября) 1854 года, в котором русская армия потерпела поражение, но нанесла большой моральный ущерб англо-французским войскам. Выбранный художником страшный, кровопролитный сюжет еще раз подчеркивает его критическое, правдивое отношение к историческим событиям, в том числе и батальным. В его картинах главными героями были русские солдаты, до конца выполнявшие свой долг и страдавшие от нерешительности и безответственности своих генералов. Задуманная Верещагиным серия картин, посвященная героической обороне Севастополя, из-за ранней трагической смерти художника, не состоялась.
В конце 1890-х годов Верещагин приехал отдыхать вместе с семьей на мыс Фиолент. На подворье Георгиевского монастыря сняли небольшой домик, который стоял на каменном склоне, на террасе, которая находилась на полпути от монастырского подворья к пляжу.
Сын художника вспоминал казусный случай, произошедший во время отдыха.
В один из особенно жарких, солнечных дней, когда семья сидела за обеденным столом, неожиданно со стороны Севастополя на море показались шесть миноносцев, идущих в сторону Георгиевского монастыря. Монахи, которым все маневры флотилии были видны еще лучше, всполошились. Никогда, от самого основания монастыря, не случалось ничего подобного. Кто-то высказал предположение, что Севастополь постигло какое-то бедствие, скорее всего пожар, и что миноносцы пришли за помощью к обитателям монастыря. Загудел набатный колокол. Кроме того, настоятель монастыря послал несколько человек, более подвижных, встретить и проводить до монастыря группу высадившихся офицеров. Как ни торопились посланные, они встретили адмирала с адъютантом и шестью командирами миноносцев уже на половине подъема.
Каково же было их изумление, когда адмирал попросил указать дорогу к живущему где-то около монастыря художнику Верещагину. Дело объяснялось очень просто. Адмирал Сиденснер был однокашником художника по Морскому корпусу и даже его подчиненным: Верещагин как первый по успехам в учебе и по строевым занятиям был корпусным фельдфебелем. В этот день адмирал вывел флотилию миноносцев на учебную прогулку в море. Зная из газет, что художник Верещагин живет с семьей на даче у Георгиевского монастыря, он решил нанести визит товарищу по корпусу, который к тому времени уже пользовался мировой известностью.
В это же время среди отдыхающих, живших поблизости от Верещагиных, был первокурсник Санкт-Петербургской духовной академии священник Георгий Аполлонович Гапон, находившийся по указу Крымской консистории на лечении в Георгиевском монастыре. Верещагин заметил, что Гапон по утрам подолгу простаивает у кромки воды возле огромного камня, пристально вглядываясь в морскую даль. Под впечатлением откровенной беседы художник написал картину с глубоким философским подтекстом «Близ Георгиевского монастыря. Крым».
Близ Георгиевского монастыря. Крым. 1890-е. ГРМ
В.В.Верещагин замечательно передал естественную красоту скал, моря у мыса Фиолент, в картине чувствуется удивительно спокойная и тихая атмосфера. Сильное впечатление производит сочетание тишины и нетронутости природы. На пустынном берегу художник изобразил одинокую фигуру инока, пристально вглядывающегося в утреннюю даль. Художнику удалось запечатлеть разнообразное освещение на восходе солнца, когда, с одной стороны, оно подсвечивает облака розовым цветом, отражающемся на поверхности моря, а, с другой, темная громада скал еще остается в тени. В расщелине между угрюмыми скалами в первых лучах солнца сияет золоченая маковка вознесенного над водами храма.
В.В.Верещагин притягивал к себе не только своим творчеством, в котором звучали мысли опережающие свое время. Он сам был интересной личностью, про которую лидер передвижников И.Н.Крамской сказал, что «Верещагин не просто только художник, а нечто большее». Энергичная натура Верещагина стремилась учиться, по выражению самого художника, «на живой летописи истории мира». Он был исследователем-этнографом, литератором, путешественником, который объездил почти весь мир, что для второй половины XIX века было очень редко: Европа, Кавказ, Средняя Азия, Балканы, США, Япония, Куба, Филиппины, Индия. Куда бы ни вели художника дороги, географические перемещения всегда проецировались на плоскости постижения Мира и Человека. Именно поэтому картины Верещагина наполнены не только информацией для этнографов или для ученых (философов, историков), которые выстраивают научные обобщения, но гораздо шире – они наполнены смыслами о жизни человека и человечества.
Особенно важным для развития мировоззрения и творчества мастера стало его последнее путешествие, состоявшееся в 1903 году в Японию. Ему чрезвычайно понравилась Страна восходящего солнца. Сын художника вспоминал: «Красота природы, особенно храмов, трудолюбивый, скромный и талантливый народ произвели на отца большое впечатление». Верещагин пробыл в Японии три месяца. Он вернулся с большим багажом, куда, помимо 20 этюдов, входило огромное количество сувениров, произведений японского декоративно-прикладного искусства: ширмы, панно, веера, кимоно, головные уборы, зеркала, фарфор, фонарики, нэцке, картины-свитки. Он даже привез с собой бонсай — трехпудовый кусок камня, на котором росли две карликовые сосенки. Деревья в дороге погибли, но скалу поместили на деревянную консоль в мастерской, такая она была красивая. Все эти предметы могли ему пригодиться при создании картин и во время проведения выставки.
Японская серия в творчестве Верещагина стоит особняком, в ней присутствует какая-то недосказанность. При этом нельзя все списывать на этюдность. И не только потому, что это последняя, незавершенная страница: художник погиб, не успев реализовать своих замыслов. Несозданная Японская серия могла стать переломной в творчестве художника, о чем свидетельствуют сохранившиеся этюды.
В них меняется техника письма. Верещагин стал сразу наносить краску на холст, отказавшись от предварительной мелкой прорисовки. Из работ исчезла верещагинская графичность, отчего они наполнились каким-то новым очарованием, богатством нюансов и оттенков — как цветов, так и настроения. В японских этюдах можно усмотреть элементы импрессионизма и нотки символизма, что несколько нетипично для Верещагина.
Можно предположить, что именно поездка в Японию, погружение в ее многовековую культуру сыграли здесь решающую роль. Художник стал обращать внимание не только на экзотику, красоту природы и художественные достоинства иноземных памятников – его все больше занимало осознание увиденного: «Мне очень понравилось в синтоистских храмах круглое зеркало, обыкновенно помещенное в середине всех священных предметов, прямо перед входящим, как бы напоминая ему о необходимости, прежде всего, углубиться в самого себя, познать свое я».
Японка. 1903. СХМ
Художнику прекрасно удалось передать это погружение в себя в поэтичном этюде «Японка» из собрания СХМ. Верещагин во время путешествия по Японии стал свидетелем традиционного праздника хризантем, отмечавшегося в стране восходящего солнца в сентябре и связанного с наступлением осени. Этот праздник был связан с особым ритуалом любования каждого соцветия, в процессе которого человек задумывался о пройденном пути и смысле жизни. Художник гармонично соединил рукотворную, расписанную цветущими ветвями ширму, букет живых хризантем и главный цветок – изящную японку в праздничном кимоно, рассматривающую хризантемы. Живописный красочный слой передает вибрацию цветовых колебаний благодаря легким прерывистым мазкам. Каждый предмет передается не ровным локальным цветом, а богатейшим сочетанием различных оттенков цвета, их взаимовлиянием. Колорит настраивает зрителя на восточный лад: тонкое сочетание красного, черного, фиолетового. По поэтичности настроения, мастерству исполнения, свежести живописи, тонкости передачи свето-воздушной среды и гармонии красок «Японка» превосходна.
Произведение композиционно продумано, даже рама для нее изготовлена специально по заказу самого художника. На гребне профиля рамы располагается накладной резной орнамент, в котором использованы характерные японские мотивы: львица фо (кирасиси фо) – охранительница храмов от злых духов, ведущая за собой детенышей и цветы пиона бордового цвета с зубчатыми краями. Вместе с тем, отдавая дань японской традиции обрамления, Верещагин решает наклеить на галтели (вогнутую поверхность рамы) своих рам подлинную японскую ткань (парчу), к сожалению, не сохранившуюся (на нашей работе) до настоящего времени. Как известно, в XII – XIX веках живопись в Японии выполнялась на вертикальных и горизонтальных свитках. Художник приобрел ткань в Японии. Вероятно, там же им были заказаны накладные резные планки с изображениями кирасиси фо и пионов. При этом покрытие резьбы гармонично сочеталось с бордово - золотой парчой на галтелях, так и с колоритом живописного полотна. Картина и ее обрамление составляли единое целое.
Начатая художником работа над картинами на японские темы была прервана известием о нападении японцев на Россию. Верещагин не смог остаться пассивным наблюдателем развертывающихся военных событий. Он хотел разделить тяготы и бремя боевой солдатской жизни, а затем создать новые полотна, показывающие миру истинное лицо новой войны.
В конце марта художник находился в Порт-Артуре, где встретился со своим старым знакомым легендарным адмиралом С.О.Макаровым, назначенным главнокомандующим Тихоокеанским флотом. У художника было много общего с адмиралом. Оба с сильными характерами, оба воспитывались в морских корпусах, оба являлись героями русско-турецкой войны и отчаянными храбрецами. По приглашению Макарова художник посещал вместе с ним различные суда, участвовал в небольших операциях.
13 апреля (31 марта) 1904 года Верещагин вместе с адмиралом Макаровым находился на флагманском броненосце «Петропавловск», готовившемся к боевой операции против японской эскадры. Адмирал уговаривал Верещагина покинуть корабль, но Верещагин ответил, что приехал в Порт-Артур именно для того, чтобы видеть, а затем запечатлеть на полотне морское сражение.
«Петропавловск» вместе с несколькими другими кораблями направился к месту недавней гибели миноносца «Страшный» в надежде подобрать тонущих матросов и пошел на сближение с крейсерами противника, несмотря на то, что они открыли артиллерийский огонь. Во время этого маневра «Петропавловск» наткнулся на поставленные японцами мины. В течение полутора минут изуродованный гигантский корабль скрылся в пучинах Желтого моря. Вместе с кораблем воды поглотили тела С.О.Макарова, В.В.Верещагина и не менее шестисот сорока человек команды.
Первые же вести о гибели Верещагина взволновали общество не только в России, но и за границей. Кажется, не было ни одной европейской газеты, которая бы не посвятила памяти погибшего героя-художника статьи. В Петербурге в 1904 году вдовой художника, при огромной поддержке его друга В.В.Стасова, И.Е.Репина была организована посмертная выставка В.В.Верещагина.
Жизнь и творчество В.В.Верещагина – постоянный вызов собственной судьбе, обществу и искусству. Личность «новой формации» - он был признан не всеми современниками: и среди русских художников, и официальными кругами. Со временем художник-новатор стал признанным классиком русского реалистического искусства второй половины XIX века.
Произведения художника не оставляют равнодушным и современного зрителя. Они открывают «другого» Верещагина, который был «больше, чем художник»: исследователь, гуманист, патриот. Поэтому появляется потребность вернуться, подумать, чтобы вновь обнаружить явные и тайные смыслы искусства В.В.Верещагина.
Л.Кашникова, научный сотрудник музея